В преддверии выборов бывшие представители несистемной оппозиции возобновили свою деятельность. Некоторые делают это из заграницы, некоторые остаются в крае. Но их связывает несколько вещей. «Обзор» вместе с экспертами попытался разобраться, кто финансирует кубанскую оппозицию и как они связаны с КПРФ.
Оппозиция на Кубани после начала СВО разъехалась по разным странам и живет на финансирование запада. Те, кто был наиболее тесно связан с «нестистемщиками», успели уехать, но некоторые остались. Самым ярким представителем среди несистемной оппозиции на Кубани была Анастасия Панченко – бывший координатор экстремистского штаба в Краснодаре. Практически сразу после признания их деятельности незаконной она уехала в Грузию и теперь ведет свою оппозиционную работу оттуда, периодически запрашивая средства на активизацию работы штаба. Но куда конкретно идут эти деньги, непонятно. Когда работал штаб, основным источником доходов также были средства, которые переводили сторонники.
Аналогичная история с Алипат Султанбеговой, которая является ярой поклонницей Ходорковского* (Признан иноагентом). Некоторые эксперты не исключают, что политик был причастен к финансированию НКО Фонда борьбы с коррупцией* (признано экстремистской организацией) и дальнейшей поддержке оппозиционеров. На сегодняшний день известно, что Султанбегова находится в Краснодаре, работает официанткой в одном из ресторанов. Ранее она занималась координацией «Умного наблюдения». На этих выборах она также будет участвовать в качестве независимого наблюдателя. Ещё один сбежавший «несистемщик» — Иван Шукшин, ранее выступавший за «Умное наблюдение», теперь проявляет активность только в соцсетях.
Героев нашей статьи объединяет откровенная русофобия. Особенно этот нарыв вскрылся после начала СВО. Практически в первые дни спецоперации они осудили действия России. Также они одинаково прогоняют тезис о том, что являются жертвами режима, это является их главным сходством, считает политический обозреватель Ксения Алексеева.
«Вся компания бывших представителей несистемной оппозиции строит из себя жертв режима, но при этом некоторые из них совершенно свободно живут в России. Например, та же Султанбегова. Они проявляют свою активность исключительно в периоды ярких политических событий. Проявили себя в начале СВО, теперь проявят на выборах. От них стоит ожидать провокаций и голословных обвинений. Оппозиционное ядро на Кубани вымерло, но самые яркие представители остались, поскольку поддерживают свое существование на средства западных коллег, которые с удовольствием финансируют их в нынешней политической обстановке», — считает эксперт.
По мнению эксперта также интересен тот факт, что в этом году риторику «несистемщиков» на себя переняли представители КПРФ. Их заявления носят порой очень критический характер. Это единственная парламентская партия, представители которой выступают с антивоенными заявлениями. Политический обозреватель Филипп Грузин связывает это с тем, что фракция КПРФ хочет привлечь к себе остатки оппозиционного движения.
«Риторика КПРФ в этом году достаточно критичная, поскольку им нужно наполнять свое электоральное ядро. Фактически, коммунисты сейчас являются главной оппозиционно настроенной фракцией, поэтому заметны моменты сотрудничества между ними и бывшими навальнистами. Правда, для полного доверия со стороны оппозиции коммунистам все же придется критиковать СВО, что уже позволяют себе делать отдельные представители партии», — убежден эксперт.
Многие аналитики считают, что бывшие «несистемщики» могут сотрудничать с КПРФ на выборах в этом году. Для бывшей оппозиции коммунисты являются единственным выходом в политическую жизнь страны. Также КПРФ активно поддерживают СМИ-иноагенты, которые транслируют их повестку. Ряд представителей оппозиционного движения подтверждает свое участие в качестве наблюдателей в дни выборов. Насколько активным будет их деятельность представить трудно, но предпосылки к возможным провокациям есть уже сейчас.
